Вот он — высокий, сутулый, лысоватый, с ржавой бородой, на глазах капли рэйбенов, — возглавляет колонну из тысячи монголоидов. Его ближайшую свиту составляют неуклюжий толстяк, азиатка в национальной одежде и инвалид-колясочник. Все участники процессии синхронно бьют кулаками воздух, словно взбивая подушки облаков в надежде на дождь. То ли последователи странного культа, то ли внезапно организовавшиеся по случаю засухи пасторалисты. Следующий кадр: рыжебородый один в комнате, видит себя во главе этого парада по единственному каналу национального телевидения.

Или вот он же, в саванне среди пьяных пигмеев, танцует с маленьким народцем, двигаясь в духе дискотеки восьмидесятых. На нем сапоги из коричневой кожи, каждый размером с пигмейского подростка, белая шелковая рубашка и приталенный пиджак. Телевизоров в этом месте, кажется, никогда и не было.

Третье явление (и самое первое хронологически) — в Америке. Сутулый парень стучит в дверь семьи закостенелых реднеков, из тех, что рождаются сразу в красно-черной клетчатой рубашке. «Добрый день! — приветствует он этих пигмеев мысли. — Я приехал к вам из Дании, чтобы сказать: "Ради лучшей Америки вы должны голосовать за Джорджа Буша на выборах"». Все это — Мадс Брюггер, датский телевизионный комик, апологет театральной журналистики и социополитический тролль. Его карьера сложилась в историю превращения Бората в Джулиана Ассанжа, одиссею от эссе про анальный секс к полулегальным антикоррупционным расследованиям в форме остросюжетного документального кино.

Я ПРИЕХАЛ К ВАМ ИЗ ДАНИИ, ЧТОБЫ СКАЗАТЬ: «РАДИ ЛУЧШЕЙ АМЕРИКИ ВЫ ДОЛЖНЫ ГОЛОСОВАТЬ ЗА ДЖОРДЖА БУША»

С недавнего времени свои провокации Брюггер начал бережно заворачивать в упаковку фестивального кино. Первым стал документальный фильм «Красная капелла» (Red Chapel, 2009), в котором датчанин формулирует ключевой момент своего творчества — краш-тест причудливых государственных образований. Труппа из двух актеров-азиатов, один комично толстый, другой с серьезными дефектами речи и на очевидно не нужном ему инвалидном кресле, едет в Пхеньян, чтобы дать концерт во славу любимого руководителя и всего северокорейского народа. Брюггер представляется встречающей делегации коммунистически настроенным режиссером.

Спектакль, который они скармливают в национальном театре местной номенклатуре вперемешку с потрепанными идеями чучхе Сейлор Мун, начинается с классического датского скетча про старушку, которая идет в магазин, растягивается калейдоскопом шуток про пердеж, чтобы закончиться исполнением песни группы Oasis. Спектакль, который эти провокаторы дают для нас на экране, — еще запредельнее: он включает пикник на месте концлагеря, чтение абсурдистских стихов у мавзолея Ким Ир Сена, а также церемонию передачи Ким Чен Иру лопатки для пиццы, сделанной из швабры и лакированного стула.

Самая сюрреалистическая из задокументированных поездок в Северную Корею – далеко не идеальный фильм. Отснятого материала, судя по всему, оказалось не так уж и много, действие периодически страдает от дефицита динамики, что вместе с деформированной монотонностью речи самого болтливого персонажа, чего уж там, располагает ко сну. У Брюггера, впрочем, есть изящное оправдание. Еще до титров он предупреждает, что фильм снимался по учебнику кинематографии за авторством Ким Ир Сена. В общем, это точно не Борат...

Боратом Брюггер уже был. В 1992 году девятнадцатилетний Мадс написал свое первое в жизни эссе и отправил его на конкурс юных журналистов. Это был отчет о путешествии в Южную Америку, кульминацией которого стала детально обрисованная сцена его анального секса с бразильянкой. Далее Брюггер предположил, что теперь болен СПИДом, а заканчивалась работа продолжительной рефлексией на тему угасания и смерти. Дебютная попытка юноши сразу взяла главный приз. Однако, когда Брюггер листал конкурсный альманах, он пришел в ярость: его порнографический пассаж вырезали. «Сталкиваясь с цензурой в столь юном возрасте, ты уже никогда не станешь прежним», — скажет он пятнадцать лет спустя в интервью.

К тому времени он уже ездил ради хорошей статьи продавать китайцам прототип вымышленной винтовки, а по датскому телевидению развлекал зрителей на свой манер в авторском шоу «Одиннадцатый час»: показывал телепузиков-нацистов, которые большую часть эфирного времени зиговали фюреру, улыбающемуся сквозь солнечные протуберанцы, а потом смешно валились друг на друга. Еще был сериал «Датчане за Буша», тот самый, с реднеками. Но факт остается фактом, журналистская карьера Брюггера началась с бразильского анала.

РАДИ ХОРОШЕЙ СТАТЬИ ОН ЕЗДИЛ ПРОДАВАТЬ КИТАЙЦАМ ПРОТОТИП ВЫМЫШЛЕННОЙ ВИНТОВКИ

Последняя проделка вышла самой скандальной и закончилась для него уголовным делом. А могла и убийством. В «После» (Ambassador, 2011), снятом на шпионские микрокамеры, мобильный телефон и Canon 7D, Мадс покупает через интернет должность посла Либерии в Центральноафриканской Республике (ЦАР), чтобы под видом спичечного магната заняться нелегальной торговлей «кровавыми» алмазами. В какой-то момент камни станут действительно кровавыми – двое персонажей фильма не доживут до конца, хотя Брюггер, тут, кажется, ни при чем.

Несмотря на натуральные убийства (нет, их таки не покажут), колониальный шик главного героя и тераджоули жгучего скандинавского расизма, «Посол» станет гарантированным развлечением только для фанатов официальных документов и телефонных разборок в кадре. Брюггер здесь окончательно превращается Ассанжа, раскрывая масштабы и нюансы африканской коррупции, действуя при этом в абсолютно черной (во всех смыслах, но в первую очередь — юридически) зоне. Его метод все тот же — он инородным телом проникает в душную замкнутую среду, чтобы потом извлечь себя, испачканным в образцах всех ее слоев. Со всеми документами.

Главное веселье в «После» — это факты, но не способ их трансляции в сознание. Киномагия не увеличивает силу простого послания: я купил паспорт за 135 тысяч долларов (деньги, к слову, дал Ларс Фон Триер), приехал в страну, у которой даже вместо названия географические координаты, где мне все поверили и продали после кучи взяток пару драгоценных горстей. Суть работы Брюггера, как и Ассанжа, — направлять фонарик на не видимые до этого схемы взаимодействия людей, материи и денег.

В африканской эпопее Мадса находится, впрочем, место и отборному современному искусству. В сцене, слабо связанной с сюжетными векторами, он приглашает в свой офис двух деревенских пигмеев, усаживает на стулья перед собой и достает магнитофон. «Это, — говорит Брюггер, — самое большое животное в мире», после чего включает запись песен северных китов. Печальный мотив скальдской рифмой отражается в глазах маленьких африканцев крупным планом — единственное, что мы видим до конца эпизода.

У Брюггера, как в российской школе из спального района, дозировки образования и унижения сопоставимы. Напоив целый кабинет министров ЦАР шампанским Moet Chandon, он рассказывает высокопоставленным чиновникам историю про напиток: точно такую же бутылку распил Гитлер перед тем, как отправить на тот свет овчарку, жену и, наконец, себя. Сделав «Посла», Брюггер опозорил пару африканских стран, но, с другой стороны, на сайте diplomaticpassports.com больше не торгуют престижными должностями, а в Либерии после премьеры фильма арестовали восьмерых алмазных дилеров.

На самого Брюггера тоже завели дело по обвинению в мошенничестве. Найти либерийский уголовный кодекс не удалось, но по возвращении туда ему светит лет пять, не меньше. Президент африканской страны Эллен Джонсон даже публично пообещала затребовать у Дании экстрадиции Брюггера, правда, сам он говорит, что никаких официальных претензий не получал. В Европе ему бояться нечего, пока неизвестна судьба накупленных им камней. Сам он утверждает, что продал их со скидкой другому псевдопослу, но верить Брюггеру — все равно, что святым писаниям: на ваш вкус.

Рыжебородый, говоря в очередном интервью про свой modus operandi, сыплет банальностями: я в первую очередь журналист, а экстравагантный формат — просто способ обратить внимание на важную проблему. По Брюггеру, все документалки про Африку — это порнуха для любителей страданий. «Вот скажет вам приятель: пойдем посмотрим документалку про Африку. Ну, окей, это, наверное, интересно, но может в другой раз? А если он позовет на фильм про чувака, который нелегально возит с черного континента кровавые алмазы, подкупает чиновников и напаивает вином целое племя, чтобы уговорить работать на несуществующей фабрике?».

Театральную журналистику, как классифицируют работу Брюггера любители классифицировать вещи, придумал, конечно, не он. Носить мораль наизнанку — тоже прошлый век. Новаторством Мадса нужно полагать технологии его уникального юмора, грубо-элегантного, непонятно-северного, проникающего в мозг контрабандой, так что шутка становится заметна только через неделю. В пределах поражения этой неспешной иронии звук пердежа в Пхеньяне и песня кита в Банги — одно и то же.
Ровно в годовщину премьеры «Посла» африканцы отомстили за Брюггера белым. Белым русским в том числе. Несколько парней из Нигерии и Камеруна сделали себе поддельные паспорта с фамилиями «Газпром», «Роснефть» и (внимание!) «Мурманское пароходство». Каким-то образом им удалось завести по этим документам счета в московских банках, привлечь на газпромовский счет тысячи долларов инвестиций было уже легкой прогулкой. Когда их приняли, они были рублевыми миллиардерами. При обыске в столичной квартире полиция изъяла компьютеры, видеокамеры и микрофоны. So close.

ВСЕ ДОКУМЕНТАЛКИ ПРО АФРИКУ — ЭТО ПОРНУХА ДЛЯ ЛЮБИТЕЛЕЙ СТРАДАНИЙ