СпискиЗа что не любят стартапы

В регионах, где располагаются штаб-квартиры высокотехнологичных компаний, взлетают цены на жильё и обостряется социальное неравенство. Самый известный конфликт локального сообщества и IT-корпораций — в столице Силиконовой долины Сан-Франциско. В мегаполисе, где находятся штаб-квартиры Google, Apple, Twitter и Facebook, в январе 2014 года начались массовые протесты — местные жители утверждают, что из-за гигантов информационной индустрии жизнь в городе стала невыносимой.

Разработчики и менеджеры Google и других компаний получают большие зарплаты и легко платят заоблачные суммы, предложенные риелторами. Цены на жильё в регионе растут, а за ними цены и на всё остальное. Также сотрудники крупных компаний пользуются бесплатным корпоративным транспортом, который усложняет обстановку на дорогах, — к обычным рейсовым автобусам добавляются ещё 200, останавливающихся у каждого дома, где живёт сотрудник Google или Apple.

В сентябре тысячи жителей Сан-Франциско подписали петицию, призывающую урегулировать работу Airbnb, крупнейшего сервиса по аренде жилья для туристов. В городе сложилась парадоксальная ситуация: спрос на жильё так велик, что большинство арендодателей перешли на Airbnb. В Силиконовую долину постоянно прибывают новые сотрудники технологических компаний, заключающие временные контракты, а также кандидаты на должности и стажёры, которые задерживаются в городе на несколько дней или недель. Арендодателям выгодно сдавать им квартиры на короткие сроки по ценам Airbnb, приближающимся к гостиничным. В итоге страдают местные жители: снять квартиру в городе на долгий срок практически невозможно.

Даже девушки, сделавшие неплохую карьеру в технологических корпорациях, жалуются на так называемый «стеклянный потолок» — неформальный барьер, который не позволяет женщинам (африканцам, латиноамериканцам, геям и пр.) занять руководящую позицию или продвигаться по службе.

В этом году Yahoo (которым, напомним, руководит женщина) и Google опубликовали отчёты о составе работников: несмотря на то, что обе компании провозгласили политику гендерного разнообразия, количество сотрудников-женщин в корпорациях составляет лишь 37 и 30 % соответственно. Из них лишь небольшая часть работает в отделах, непосредственно связанных с разработкой и тестированием новых технологий: девушки работают в отделах PR, офис-менеджменте и HR. Эти традиционно «женские» сферы деятельности, по сути, обслуживают главные отделы технологических компаний, где молодые белые мужчины работают над инновационными продуктами.

Те, кому хватило уверенности в себе, чтобы получить техническое образование и попасть в компанию мечты, не могут профессионально развиваться, потому что чувствуют враждебность рабочей среды — эти неутешительные выводы сделали американские психологи, опросившие множество женщин-инженеров. 40 % выпускниц технических вузов никогда не работают по специальности или уходят из профессии — это происходит во всех сферах, от стартапов Силиконовой долины до аэрокосмического приборостроения. Женщины вынуждены покидать посты в технологических компаниях, сталкиваясь с сексизмом и неуважительным отношением.

В ушедшем году завершилась скандальная история бывшего вице-президента Tinder Уитни Вульф: девушка обвиняла своих бывших коллег, лишивших её статуса соучредителя приложения, в сексизме и неподобающем поведении. В итоге IAC, родительская компания Tinder, закончила разбирательство во внесудебном порядке, но сам прецедент говорит о том, что за атмосферой либерализма и «студенческого братства» в стартапах может скрываться сексуальная дискриминация.

Латиноамериканцы и африканцы составляют не менее 11 % от общего числа выпускников, выходящих из американских университетов с дипломом специалиста в сфере технологий. Но далеко не все находят работу в технологических компаниях: судя по статистике, белые и азиаты испытывают гораздо меньше проблем с трудоустройством при равных оценках в дипломе и опыте работы.

Сейчас в семи крупнейших компаниях Силиконовой долины, опубликовавших данные о своих сотрудниках, работают не более 5 % сотрудников африканского и латиноамериканского происхождения. HR-менеджеры оправдывают такой перекос недостатком подходящих кандидатур на рынке труда. Но этот довод не работает, если сравнить количество выпустившихся из престижных университетов и нанятых на работу представителей меньшинств: первых больше чуть ли не вдвое. Многие эксперты указывают, что крупные компании предпочитают нанимать выпускников из узкого круга элитных вузов — это Стэнфорд, Массачусетский технологический институт (MIT), Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе (UCLA) и несколько других, где доля студентов латиноамериканского и африканского происхождения традиционно небольшая. В то же время факультеты компьютерных наук в других заведениях выпускают специалистов ничуть не хуже.

Стартаперов объединяет культ молодости: сегодня никого не удивишь 25-летним CEO, а средний возраст штатных сотрудников Facebook, Google и Twitter не превышает 28 лет. Компании вроде Snapchat или Tinder нанимают молодых сотрудников, которые воспринимают кодинг как модный образ жизни: они готовы прокачивать свои навыки в свободное от работы время, с удовольствием укрепляют корпоративный дух, отправляясь на вечеринку с коллегами, не обременены семейными обязанностями (а значит, могут проводить на работе и свободное время). Сотрудники, которые уже не считаются частью «цифровой молодёжи», испытывают трудности при устройстве на работу: средний возраст в 40–42 года, нормальный для всех остальных отраслей, сохраняется только в более консервативных компаниях — производителях программного обеспечения и IT-систем для бизнеса.

Ещё недавно на странице вакансий Service Now, крупной компании, которая продаёт системы управления IT-инфраструктурой для бизнеса, красовалась надпись «Нам нужны люди, лучшая работа которых ещё впереди, а не позади» («We want people who have their best work ahead of them, not behind them»). Эту мысль, разве что в менее очевидной форме, транслируют и трансконтинентальные корпорации, и стартаперы, находящиеся на начальном этапе организации бизнеса.

Молодость нужна не только для того, чтобы устроиться на работу, но и чтобы получить инвестиции для своего бизнеса. Венчурные фонды и бизнес-ангелы отдают предпочтение проектам, которыми руководит молодой, активный и немного чудной CEO, только что выпустившийся из уважаемого университета (ориентир — глава Snapchat Эван Шпигель или Марк Цукерберг в самом начале Facebook).

В ушедшем году абсолютным чемпионом по скандалам стал Uber — приложение для вызова такси, которое обвиняют в пропаганде насилия и проституции, в нарушении законов, пренебрежении безопасностью и краже данных пользователей. После анализа исходного кода приложения Uber для смартфонов на базе Android выяснилось, что оно собирает огромное количество персональных данных: считывает историю звонков, подключения к Wi-Fi, данные об уязвимости к Heartbleed, не говоря уже о GPS-локациях и ID устройств — многовато для приложения для заказа такси. В интернете приложение Uber называют «токсичным» и сравнивают с вирусом. Хотя руководство стартапа утверждает, что собирает данные пользователей исключительно в целях улучшения работы приложения, многие пользователи чувствуют себя как минимум неуютно, зная, что Uber в курсе всех их передвижений в ночь с пятницы на субботу и списка исходящих.