Рабочий столКак проходит рабочий день робототехника и 3D-художника

В спецпроекте «Рабочий стол» представители популярных профессий рассказывают о своей рабочей рутине — обстановке, привычках, лайфхаках и достижениях. Материалы подготовлены при поддержке «Лаборатории Касперского» — разработчика антивирусных программ, которые сохраняют данные стоимостью в миллионы за 133 рубля в месяц.

Антон Алещенко, робототехник, инженер-разработчик систем технического зрения, член студенческого коллектива «Гидронавтика» при МГТУ им. Баумана, взявшего второе место на мировом чемпионате по подводным роботам MATE ROV 2014.

Алексей Захаров, 3D-художник, создатель трёхмерной визуализации заставки «Футурамы», о которой написали Buzzfeed, The Verge и Mashable. 

Основная часть работы проходит в университетской лаборатории нашего коллектива. В ней находятся наши рабочие компьютеры, тут же происходят разработка, сборка, отладка и проводится большинство испытаний. Моя работа включает в себя программирование, которым я могу заниматься и дома, но всё равно чаще работаю в команде.

Я всегда работал и работаю полный день в офисе. С одной стороны, дома, конечно, удобнее, но с другой — вне офиса зачастую бывает сложно сосредоточиться. Впрочем, возможно, это дело привычки. Комфорт на работе — понятие комплексное: в него включается и психологическое состояние в коллективе (то, что принято называть атмосферой), и технические удобства, и много других нюансов.

Всё, что нужно, — ноутбук с установленным ПО для разработки и отладки, ничего особенного больше не требуется. Работать приходится и в спокойствии на рабочем месте, и дома по ночам, и, что называется, в поле — когда приходится срочно писать заплатки к коду во время испытаний в бассейне.

Моё рабочее место довольно обычное — простой технический набор, в который, кроме непосредственно компьютера, входят разве что наушники и мышь с дополнительными кнопками, на которые я назначаю «горячие» клавиши.

Рабочую атмосферу в моём случае создаёт не место, а задачи. Впрочем, посредством дистанционного доступа к рабочему компьютеру я могу использовать его, отсутствуя в офисе физически, — я часто пользуюсь этим для контроля долгих процессов, оставленных на ночь, типа рендеринга.

Я стараюсь не зависеть от каких-либо периферийных вещей — разработка должна продолжаться в любом случае, и не важно, что творится вокруг. Если есть возможность работать в тишине или с музыкой — славно, но во время авралов нет ни тишины, ни покоя, а рабочий стол, скорее всего, потребуется для механических работ или пайки. Что до расстановки значков на экране, то рабочий стол во время работы я вообще не вижу — только окна документации и кода.

По приходу на работу я проверяю почту, ночной рендер, просматриваю поступившие и изменённые задачи, затем запускаю рабочие программы, файлы и так далее. Физический рабочий стол должен быть достаточно свободным, чтобы не мешать и не отвлекать. Рабочим столом Windows я не пользуюсь в принципе, так как сворачивать кучу окон в поисках нужного ярлыка мне кажется потерей времени. Я решил эту проблему, забиндив одну из дополнительных кнопок мыши на утилиту Turbolaunch, чтобы запускать процессы прямо «из-под курсора», независимо от текущего приложения и без лишних движений вообще. Из-за специфики рабочего процесса заставки и всякие украшательства сведены на рабочей машине к минимуму — для экономии ресурсов. Я достаточно много слушаю музыку во время работы, но для некоторых задач важна тишина — это помогает сосредоточиться.

Куда без авралов! По идее, при старте нового проекта каждому разработчику назначается его часть работ, а вместе с ней и дедлайны. Так, при старте проекта в октябре разработка большинства систем должна быть завершена к февралю—марту, а в апреле—мае уже нужно завершить отладку и провести испытания. Естественно, ничего никогда не идёт, как запланировано, однако большие запасы времени позволяют успешно завершать проекты в срок. За скоростью выполнения работ в команде следит ответственный тайм-менеджер. Его задача — пинать тех, кто выбивается из графика, а также оценивать риски провала разработки какой-либо системы, чтобы в крайнем случае перераспределить ресурсы и направить на решение задачи больше людей. Ну или устроить аврал — всегда помогает.

Для управления рабочими процессами мы используем внутреннее ПО — таскер, написанный с учётом наших задач. Ежедневником я не пользуюсь, хотя почти всегда составляю список to-do для конкретных задач или этапов проекта. Иногда делаю это прямо в рабочем файле.

Для меня решающий фактор — это опыт работы, который помогает верно рассчитать время для решения задачи. В таком случае авралов можно избежать. С рутинными задачами в этом отношении проблем не бывает — сложнее, когда сталкиваешься с чем-то, чего ещё не делал. Общее правило для меня в таких случаях — закладывать в 2–2,5 раза больше времени, чем обычно. Конечно, этот коэффициент может варьироваться.

Работа в удовольствие. Во время разработки перерывы не нужны и даже вредны. Конечно, никто не отменяет обычные выходные. Перенапрягаться при правильном подходе не придётся — срок реализации проекта большой, людей достаточно. Самая жаркая работа приходится на последний этап — при подготовке к самим соревнованиям и на выступлениях, когда срабатывает закон Мёрфи, также известный как «закон подлости». После соревнований у команды есть два месяца отдыха до старта нового проекта. Мой любимый вид отдыха в это время — путешествие с парой друзей.

Я люблю сходить за кофе или прогуляться в близлежащем парке. Также можно отдохнуть пассивно, не сходя с рабочего места, — послушать музыку, почитать или даже поиграть.

Частота и количество перерывов зависит как от загруженности, так и от типа задач. Иногда специфика работы позволяет отвлекаться на время рендера, которое может варьироваться. Впрочем, долго рендерить во время рабочего дня — непозволительная роскошь. Такие задачи оставляются на ночь или отправляются на рендер-ферму.

Все документы и материалы дублируются и хранятся в командном Dropbox. Но и без потери данных не обходится — например, один раз рабочий ноутбук на испытаниях попал под дождь, и последняя версия прошивки робота ушла в небытиё.

Я работаю в корпорации, где предпринимаются серьёзные меры для обеспечения информационной безопасности. Технических подробностей я, к сожалению, не знаю — просто сохраняю все важные файлы на серверы в рабочие папки. Законченные проекты архивируются и отправляются во внешнее файловое хранилище. Для профилактики я сохраняю копии файлов в различных местах, в том числе и в облачных сервисах.

На домашнем компьютере мне тоже посчастливилось избежать потери данных. Максимум, что мне приходилось терять, — это время на восстановление системы.

Мы используем университетские лицензии Altium Designer и SolidWorks — это основные программы при разработке, и стоимость их годовых лицензий сопоставима с бюджетом всего проекта. Для разработки ПО я использую бесплатный Qt Creator.

Небольшие утилиты вроде Total Commander, которыми я пользуюсь каждый день на протяжении многих лет, — даже не обсуждается. Но есть свои нюансы. Софт для компьютерной графики часто стоит очень дорого — это касается как пакетов, так и отдельных модулей. Например, работая над некоммерческим проектом для себя, я вряд ли куплю плагин за тысячи долларов. При этом если программа или плагин приносит мне деньги — независимо от того, могу ли я использовать ломаное или нет, я стараюсь её купить, хотя к ценообразованию есть некоторые вопросы. К счастью, многие компании стали относиться к этому более гибко: появляются бесплатные education-версии, различные скидочные программы для студентов и так далее. Такие тенденции не могут не радовать.

Мы руководствуемся опытом. Команда существует уже пять лет, технология разработки отточена. При запуске нового проекта — разработке нового робота, мы определяем его концепт, набор основных систем. Состав этих систем примерно известен, а значит, возможно определить и примерную стоимость. Оценку стоимости каждой системы проводит ответственный за неё разработчик, после чего составляется общая смета.

Основной критерий — это время, которое планируется потратить, плюс коэффициент за сложность. Хотя последним, как правило, можно пренебречь, поскольку сложность в большинстве случаев накладывает отпечаток и на сроки исполнения. Но я не претендую на истину и не сомневаюсь, что есть более совершенные формулы.

Больше всего сил мы потратили на последний проект — Akvator Jellyfish, с которым мы успешно выступили на соревнованиях этого года, заняв второе место в мире. В этом году перед командами поставили задачу сконструировать робота, способного изучить затонувшее судно — оценить его размеры, сфотографировать панораму кораблекрушения, подсчитать количество моллюсков на корпусе судна, взять пробы грунта и поднять на поверхность якорь Danforth. Оценив ошибки прошлых лет, мы создали технологически и экономически выгодный подводный аппарат. Его основные преимущества: компактный размер 545×545×310 мм, что немаловажно при работе внутри затонувшего судна; полная симметрия корпуса, которая позволяет роботу двигаться в любую сторону; широкий обзор в 270°; два манипулятора; корзина для подъёма грузов и два дополнительных съёмных инструмента — агаратор для забора образцов и кондуктометр для измерения проводимости грунтовых вод. Akvator Jellyfish был полностью разработан в программном пакете SolidWorks. Электронная начинка проектировалась в Altium.

Архитектурная презентация коттеджного посёлка Madison Park для Villagio Estate. Моя совместная работа с Ефимом Армандом, созданная при участии Игоря Камбарова, о котором Look At Me уже писал. В общей сложности мы работали над этим роликом около полугода, периодически прерываясь на более срочные дела. Это был редкий случай, когда перед нами не поставили чёткого срока сдачи, что позволило нам сосредоточиться на качестве. Мы ставили себе интересные задачи и решали их. В процессе мы применяли некоторые нечасто используемые на тот момент в архитектурной визуализации техники, такие как анимация растительности, персонажная анимация, анимация транспортных средств, сложный композитинг и так далее.