ИнтервьюПродюсер «Нимфоманки»
о Ларсе Фон Триере
и независимой киноиндустрии

Марианна Слот

продюсер

Можете рассказать, как вы начали работать с Ларсом? Это, насколько я понимаю, давняя история.

мы познакомились, страшно подумать, 25 лет назад на кинофестивале в Париже — он представлял там «Эпидемию», и я сразу после просмотра предложила ему свои услуги по продвижению фильма во Франции. Ларс меня выслушал, но решил поговорить с кем-нибудь еще. Вернулся довольно быстро (смеется).

Раз уж Ларс — определяющая фигура и для вас, и для киноиндустрии, давайте еще немного на нем попаразитируем. Что изменилось в самом процессе продюсирования фильмов за период, скажем, между «Самым главным боссом» и «Нимфоманкой»? Оба этих фильма очень сложно воспринимать вне контекста пиар-стратегий.

Немного удивительно слышать этот вопрос. Не уверена, что я в курсе этих изменений настолько, насколько, может быть, в курсе Ларс. Его можно назвать режиссером, который последовательно выстраивает свою фильмографию — художник, создающий произведение за произведением. И он не мечется между разными идеями, потому что на сто процентов уверен в том, что делает. И все стратегии продвижения его фильмов — не что-то насажденное, а действительно часть его личности, а он, в свою очередь, часть — причем основная — всех этих стратегий.

То есть, это все — часть художественного замысла?

Ой, ну что вы. Я бы не сказала, что наши пиар-кампании — это искусство или даже его важная часть. Скорее — продолжение целеустремленности Ларса и отточенности его взаимодействий с окружающим миром.

Вам не кажется, что независимое кино во многом поравнялось в правах с продукцией мэйджоров благодаря как раз общим способам продвижения — интернет ведь на всех один.

Если честно, совсем нет. Независимое кино если в чем и может соперничать с мэйджорами, то разве что в скорости производства. А вот донести независимый фильм до зрителя — это тяжелая и часто практически невыполнимая задача. Попасть в общие для всех каналы распространения довольно легко — в том смысле что любой человек на земле теоретически может посмотреть любой фильм. Только откуда он о нем узнает? Почему решит смотреть именно его? Мне, как продюсеру, эти вопросы доставляют наибольшее количество проблем.

Но какой-то прогресс ведь и здесь наблюдается?

Конечно. Благодаря площадкам вроде фестиваля Tribeca в Нью-Йорке у публики есть возможность держать, что называется, руку на пульсе того, что происходит в независимом кино. Еще один важный момент — укрепление института кураторства. Людям всегда нужны авторитеты, и, когда уважаемый ими критик или кинодеятель составляет программу того или иного фестиваля, каждый фильм этой программы с огромной долей вероятности приобретет свою аудиторию. Но если говорить о по-настоящему эффективных каналах, то в мире их... один. И это Каннский кинофестиваль. Если фильм попадает в его шорт-лист, о нем узнают все, и более того — изначально будут настроены к нему положительно. Ни один фестиваль мира не дает таких гарантий.

Постер «Нимфоманки»

Читайте также

Психотерапевты комментируют постер «Нимфоманки» Ларса Фон Триера

А на этапе собственно производства фильма роль продюсера как-то изменилась за последнее время?

Я уже двадцать лет в професии и могу сказать, что последние года два были самыми сложными. Нам по-прежнему удается и выбивать финансирование, и делать так, чтобы уже снятые фильмы хорошо сработали в прокате, но, поверьте, с каждым годом это становится все сложнее. Конкуренция постоянно растет, и нам все время приходится выдумывать новые способы убедить всех вокруг, что наши фильмы исполнят их желания.

Можете тогда рассказать, как вы придумывали кампанию для «Нимфоманки»? Всю эту историю с заклеенным ртом Ларса, похабным постером, рассылкой тизеров в газеты.

Дело в том, что фильм просто не успели закончить в срок, и то, о чем вы говорите, — это, мне кажется, очень красивый и умный способ выиграть время и поддержать зрительский интерес. Вы ведь заметили, наверное, что вся рекламная кампания строится на идее желания. Наша задача в том, чтобы люди желали этот фильм, хотели его. А «Нимфоманка» — это поистине сокрушительное произведение, уж поверьте. Поэтому в затеянной нами игре нет никакой надуманности — наоборот, все, что сейчас происходит с фильмом в информационном пространстве, кажется очень логичным.

Удивительно осознавать то, что большие кинофестивали в этот раз остаются без нового фильма Фон Триера.

Да, понимаю. Но мы не можем позволить себе ждать еще полгода после завершения работы над фильмом только ради попадания в Канны или еще куда-то. Поэтому премьера состоится в прокатном режиме — в Копенгагене, на рождество.

Вы ведь работали с фильмами из разных стран, можете назвать факторы, сильнее всего влияющие на кинопроизводство?

У каждой страны, конечно, своя специфика. Но без некоторых вещей действительно не обойтись, и грамотная политика государства в отношении киноиндустрии — одна из них. Это касается не только финансирования, но и информационной поддержки. Во Франции, например, с этим просто замечательно обстоят дела. У вас, видимо, не так, да?

Совершенно. Причем с «большими» фильмами ситуация понемногу выправляется, но может ли это, по вашему опыту, помочь становлению независимой киноиндустрии?

Сложно сказать, потому что в Дании, например, все было наоборот: и компания Ларса, Zentropa, повлияла на датское кино в целом гораздо больше, чем любой мэйджор.

Вы, кстати, слышали о том, что в России поставили спектакль по «Идиотам»? И как вам вообще сама идея переноса его фильмов на сцену театра?

Нет, в первый раз об этом слышу. Но мне в этой истории нравится скорее идея того, как один художник может вдохновить другого. «Идиоты» — ведь замечательное и очень сложное кино, и то, что кто-то взялся перерабатывать этот материал — просто замечательно.

А какие-то русские фильмы вы любите? Из недавних, возможно.

«Портрет в сумерках» Ангелины Никоновой и Ольги Дыховичной — великое кино, по-моему. И отлично прошло, например, во Франции. Меня здесь часто спрашивали про то, не хочу ли я спродюсировать фильм какого-то русского режиссера, так вот эти две особы — первые в моем воображаемом списке.

Догма-95

манифест, разработанный Фон Триером в процессе работы над сериалом «Королевство». Представляет собой 10 правил создания фильма — вроде запрета жанровости и необходимости использования пленки в 35 мм. По этим правилам впоследствии было снято (пусть и часто с явными нарушениями) более 250 фильмов.

Automavision

Технология съемки, придуманная режиссером для фильма «Самый главный босс». Суть проста — составленный режиссером кадр случайным образом видоизменяется под управлением компьютера, результат — зумирование на случайные области экрана и случайный же монтаж.

Женская сексуальность

По всем признакам, наиболее волнующая Фон Триера тема является и мощным маркетинговым оружием. Начиная с фаталистского грехопадения в «Рассекая волны» и заканчивая неизвестно чем в «Нимфоманке», женщина на грани нервного срыва на сексуальной почве — главный триеровский архетип.