ИнтервьюКак домохозяйка стала главным открытием фантастики

Давайте по порядку. Как вы занялись фэнтези и научной фантастикой?

Почти сразу, как я научилась читать, я стала читать фэнтези и научную фантастику. Так что, когда я начала писать, естественно, я решила попробовать себя именно в этих жанрах. Причём первые мои рассказы, которые начали публиковать, были фэнтези-рассказами — почему-то они больше нравились издателям. Так что я металась туда-сюда между фэнтези и фантастикой.

И как же вы стали писательницей? Вы прослушали какие-то курсы, участвовали в воркшопах? Помните момент, когда начали воспринимать свою литературу всерьёз?

Я хотела стать писательницей с самого детства. Но я не изучала писательское дело в университете. Иногда читала какие-то обучающие книги — моя любимая, которая мне лично помогла больше всего, была «Искусство литературы» Джона Гарднера. Всё стало серьёзно, когда я впервые поучаствовала в NaNoWriMo (National Novel Writing Month, онлайн-соревнование, проводимое каждый ноябрь, участники которого должны за месяц написать произведение в 50 000 слов. — Прим. ред.) и поняла, что у меня есть силы на то, чтобы написать целый роман. После участия я присоединилась к нескольким онлайн-группам, где авторы обсуждали друг с другом свои фантастические произведения, а потом ещё подала заявку в «Клэрион Вест» — это такой воркшоп для писателей на шесть недель. Меня взяли, и это был единственный воркшоп, в котором я участвовала. Остальное время я просто читала книги и размышляла над тем, что автор сделал или не сделал, и почему, как мне кажется, это правильное решение или нет.

Как вы придумали «Слуг правосудия»? Как писали роман?

Идея «Слуг правосудия» пришла ко мне, когда я впервые поучаствовала в NaNoWriMo, но я с самого начала была уверена, что никогда не смогу написать такой роман. Как я могла написать книгу от лица космического корабля? Когда я вернулась из «Клэрион Вест», я была больше уверена в себе, и решила, что я никогда не начну писать, если сначала буду ждать, пока появятся все условия и разрешатся все проблемы. Так что я просто села и начала писать. Поначалу было трудно, несколько лет у меня ушло просто на то, чтобы понять, как подойти к истории, — я делала это методом проб и ошибок. Но как только я поняла, как всё сделать, всё пошло гладко.

Самое замечательное в романе — это то, насколько всё описываемое странно, инопланетно. То, как Брэк видит мир, как выглядит культура Радча и так далее. Насколько трудно было придумать такого странного протагониста и культуру?

Я строила мир — и главного героя — на протяжении долгого времени, кусочек за кусочком. Не уверена, что могу объяснить, как я это сделала. Я думала о чём-то или натыкалась на что-нибудь, думала «о, это классно» и смотрела, подходит ли это как-то моей книге. Я вообще так пишу, мало планирую наперёд. Собираю и переделываю материал долгое время. Обычно я знаю, на чём хочу закончить, и вижу какие-то важные сюжетные точки по пути. Если не знаю этих точек, то паникую, потому что они мне нужны. Остальное время я просто пытаюсь выстроить путь от одной точки к другой — и заодно формирую мир, который описываю.

Для Брэк я пыталась исследовать искусственный интеллект, но быстро поняла, что мне это не поможет, потому что это слишком самонадеянно. Мне больше пригодилась информация из области психологии и нейробиологии. Что-то было очень странным и даже жутким. Например, я задалась вопросом: «Кто вообще такой человек и в чём заключается индивидуальность?»

«Слуги правосудия» читается почти как детектив, а это очень трудно — написать детективный роман внутри инопланетного мира. С одной стороны, нужно объяснять читателю, как этот мир устроен, с другой — сохранить загадку.

Ну, мне так не кажется. Я не думала, что это детективный роман — хотя я очень люблю читать детективы! Как я работала: думала, что должно произойти и что читатель должен знать, чтобы понять, что происходит, и в каком порядке и с какой скоростью мне давать читателю информацию, чтобы получить желаемый эффект. Наверное, детективы так и работают.

Пол человека играет большую роль в «Слугах правосудия». Так, в культуре Империи Радч его не различают. На мой взгляд, это очень актуально для современной фантастики: в «2312» Ким Стэнли Робинсона затрагиваются похожие темы. Почему вас это заинтересовало? Вам кажется важным для современной фантастики ставить под вопрос то, как мы видим пол?

Думаю, для научной фантастики важно ставить под вопрос то, как мы видим вообще всё! Хотя, конечно, ни один писатель не может показывать или анализировать всё. У меня не было никаких больших планов: мне просто показалось, что это весело — сделать целую культуру, в которой нет различий между полами. Но чем больше я закапывалась в тему, тем интереснее она мне казалась. Что такое пол и как он работает?

Общество, его структура и классы — тоже большая тема в романе. Общество Радча организовано очень странно, но при этом в нём видятся параллели с современным человечеством. Дома Империи Радча похожи на корпорации. Вы вдохновлялись современным миром?

Да, я использовала примеры из реального мира. Но, например, отношения патрона и клиента были взяты из древнего Рима — хотя они работали в Риме иначе, чем в Радче. Так или иначе, всё, что я черпаю из реальности, я стараюсь как-то повернуть, изменить, чтобы сделать более странным. Так что такого общества нет нигде.

Империю Радча много сравнивали с древними греками и римлянами: их религия, устройство империи, всё напоминает античность. Вы читали какие-то исторические книги во время работы над романом?

Да, я проводила много исследований. Параллели с Римом во многих случаях намеренные. Римская империя послужила образцом для многих космических империй в фантастической литературе, в этом нет ничего удивительного. Их империя — хороший пример большой империи, которая в том или ином виде просуществовала долгое время на очень большой территории. И на протяжении всего это времени там постоянно что-нибудь творилось: гражданские войны, убийства, восстания, куски империи отсоединялись и присоединялись обратно. Даже в государственном строе произошли большие изменения — от республики к принципату. Так что тут полно материала. Я также читала много о древнем Ближнем Востоке и Египте — это территории, которые меня всегда вдохновляли. Теперь я писатель, и, когда я читаю в своё удовольствие книги об этих вещах, я называю это «исследованием» и притворяюсь, будто делаю тяжёлую работу.

Вы с самого начала решили, что «Слуги» будут трилогией? Или вы писали «Слуг правосудия» как отдельный роман и в процессе что-то поменялось?

Я с самого начала знала, что из этого может получиться трилогия, и хотела, чтобы так получилось. Но знала, что буду везучей, если смогу продать хотя бы «Слуг правосудия», я могу никогда не продать оставшиеся две книги. Так что я написала «Слуг правосудия» так, чтобы это был отдельный большой роман, скрестила пальцы и ждала, что смогу продолжить.

Сериалы — проклятие научной фантастики: авторам всегда приходится превращать отдельные романы в целые циклы, писать больше о той же вселенной, показывать читателям что-то знакомое и так далее. Вам кажется, что это вредит авторам и их книгам? Или так работает научная фантастика?

У меня смешанные чувства по этому поводу. С одной стороны, как читатель я люблю проводить больше времени во вселенной, которая мне нравится, и с персонажами, которые мне симпатичны. Так что я понимаю, почему читатели этого хотят, а издатели исполняют их желания. С другой стороны, как писатель я не хочу писать о бесконечных приключениях одного и того же персонажа. Я хочу иметь возможность пробовать новые вещи! Может, какие-нибудь писатели любят держаться одной серии, и если читателям нравится, то хорошо же. А некоторые писатели любят экспериментировать от книги к книге, и это тоже здорово. Я бы не говорила, что какой-то подход лучше другого, самое здоровое — это когда они сочетаются.