Приближалась гроза: Как выжить в Нью-Йорке под ураганом

Ураган по имени «Сэнди» накрывает Нью-Йорк. Атлантик-Сити затоплен, тридцать тысяч его жителей эвакуированы. Facebook превратился в нью-йоркскую хронику. О том, что происходит в Нью-Йорке, с места событий рассказывает создатель контркультурного интернет-журнала Looo.ch Анатолий Ульянов.

Анатолий Ульянов

создатель Looo.ch

1. «Айрин»

Моей первой была «Айрин». По иронии судьбы, мы встретились в тот самый день, когда я должен был съезжать с моего летнего жилья в карибском квартале Crown Heights. Принцесса обещала быть опасной сучкой. «Don’t leave your homes. It will be devastating disaster», — вопили радио-диджеи, пока мой брокер возила меня от отказа к отказу, а я надеялся, что рейс из Италии с моим лендлордом на борту будет как минимум отменен.

«Айрин» была тропическим циклоном. Ей предстояло унести пятьдесят шесть жизней и стать «одним из самых дорогих ураганов в истории США» (15,6 миллиарда долларов) наряду с такими признанными классиками, как «Эндрю», «Айк» и «Катрина». Она валила деревья, затапливала метро, рвала линии электропередач и к тому же сократила урожай хеллоуинской тыквы. Иными словами, перспектива остаться на улице с «Айрин» меня не прельщала.

Ураган «Айрин», вид сверху

Следует понимать, что между Голливудом и американской действительностью нет никакой разницы. В очереди за водой и провиантом обычный Джек столь же «на полном серьезе», как и Брюс Уиллис, спасающий мир. Никто не скажет «сильный шторм». Только «опустошающее бедствие», «исторический кошмар» и т. д. Фильм-катастрофа словно оживает в непогоду, и я готов поклясться, что Обама верит в Санта-Клауса. Воистину — да здравствует panictainment!

За сутки до «Айрин» в районе 14-й стрит ко мне подошел одноглазый человек и, схватив меня за плечи, принялся истошно шипеть: «Это будет ураган, которого еще не видел Нью-Йорк! Это конец! Конец!» Забрызгав мое лицо ванильной пеной, он раскашлялся и переключился на следующего прохожего, что, к слову, требовало определенной ловкости — все спешили покупать, как если бы в последний раз. Из кофеен по-прежнему доносился Синатра, но ураган уже царил в движениях людей, в их лицах, напускных ухмылках.

Никто не скажет «сильный шторм». Только «опустошающее бедствие», «исторический кошмар» и т. д. Фильм-катастрофа словно оживает в непогоду, и я готов поклясться, что Обама верит в Санта-Клауса

Тогда я понял, что страх и гидрометцентр — это главные стимуляторы американской экономики. Новости о приближающемся урагане — способ объявить распродажу. Все эти «devastating disaster», сайты, где ты можешь наблюдать за движением урагана в реальном времени и телеведущие с апокалиптическим блеском в глазах — все это мобилизация не только общества, но и потребления. Капитализм настолько совершенен, что и чрезвычайное положение способствует процветанию супермаркетов. «Не забудь свой кофейный hurricane-kit», — пишет мне корпорация Starbucks, а винные лавки делают скидки на покупку booze оптом. В конце концов, что еще делать в ураган, как не бухать?

Возможно, я бы и хотел написать, что видел, как ветер носит белок в небе; как Централ-парк покидает Манхэттен и, словно ковер-самолет, устремляется сквозь тучи в Джерси, но… несмотря на 15,6 миллиардов долларов, «Айрин» оказалась блокбастером класса Б. По крайней мере для Нью-Йорка. Чем сильнее становился ветер, тем гуще становилось марихуановое облако над Краун-Хайтс, где, помимо хасидов, проживают выходцы из Барбадоса, Ямайки и Тринидада. Да, мы слышали, что в Куинсе упало дерево, но, выглядывая в окно, я так и не увидел пролетающего негритянского мальчика. Спрашивается, зачем было накупать столько попкорна и капкейков?

В общем, «Айрин» заставила меня несколько разочароваться в ураганах и стране, которая тратит столько красивых слов для объявления второсортного пшика. Самым ярким переживанием оказался телеведущий, решившийся вести прямой репортаж из эпицентра бури, что тут же стало хитом на YouTube. В остальном же — хомячки перегрелись напрасно.

2. «Сэнди»

Именно поэтому я с некоторым равнодушием воспринял известие о «Сэнди» — «аномальном супер-шторме», который, словно привет от опального Фиделя, движется из Кубы, грохнув по ходу сорок четыре гражданина Гаити. «Да-да, — думал я, — все сливки и спецэффекты, как всегда, достаются странам третьего мира». Тем временем мэр Блумберг выступал на «сэндиференции» в своем подчеркнуто успокаивающем свитере голубого цвета. Его пресная речь контрастировала с его дюжей эрекцией, которая тут же стала предметом острого обсуждения в прессе. Ну, то есть почему у мэра вдруг стояк? Ведь тема, в общем-то, про смерть.

Но когда я пишу эти строки, скорость «Сэнди» достигает 144 километра в час, а 14-я стрит затоплена. Ветер дует так громко, что я едва ли слышу свои мысли. Прошла эвакуация, открыты убежища для бездомных, по улицам носятся воющие службы спасения, и вся транспортная система Нью-Йорка выключена «как минимум до среды». Сабвэй стал Венецией для крыс. Богачи в Уолл-Стрит пьют шампанское в позолоченных пентхаусах и мочатся с небоскребов на головы пресловутых 99%. С другой стороны — по Вашингтону бегает голый человек с лошадиной головой и дразнит ураган, мол, и мы не лыком шиты. Ураган — это не повод стать занудой.

«По Вашингтону бегает голый человек с лошадиной головой и дразнит ураган, мол, и мы не лыком шиты»

Поскольку «Сэнди» пришлась на конец октября, когда Америка отмечает Хеллоуин, ее тут же прозвали Франкенштормом. Сейчас, когда он еще не дошел до Джерси, а деревья в моем саду уже садятся на шпагат, я не знаю, увижу ли мертвецов, держащихся за корни вырываемых из земли платанов, но уже понимаю, что, в отличие от «Айрин», «Сэнди» реально pissed off. То есть пизда — vagina dentata, как говорили наши деды.

Пролетел кошачий хвост. За ним — орущая осенняя листва. Периодически я хожу открывать ставни, чтобы убедиться — это стучит ветер, а не сосед с вытаращенными от ужаса глазами. Начались перебои с электричеством и интернетом, но мой провайдер уверяет, что на каждом столбе сидит водонепроницаемый техник, готовый завязывать оборвавшиеся провода голыми руками.

По-настоящему показательным во всей этой истории является эрекция градоначальника. Я понимаю старика. Ведь что, в конце концов, такое буря? Это миг, когда все чувства набухают, чтоб гореть

Под боком тем не менее — упаковка свечей. Не тех, которые for anus и от страха — восковых. Вот вам практический совет: из всех свечей брать нужно только те, что для могил, церковных служб и ритуалов. Они пусть и не пахнут корицей, но самые дешевые. Хоть иногда от Иисуса должна быть какая-то польза.

Тем временем New York Magazine сообщает, что «Сэнди» может оказаться «токсическим говноштормом». Это цитата. Toxic Shitstorm. For real! «Машинное масло, тяжелые металлы и человеческие экскременты», которые пресса называет «волной омерзительных какашек», выползают чертями из каналов на улицы промышленного района Гаванус. Главный нью-йоркский блог Gothamist публикует фотографии с вырванными деревьями и утонувшими станциями метро. Лавочники заколотили витрины фанерой. Случаев каннибализма пока не наблюдается, но на Лонг-Айленде уже мироточат кондоминиумы. Будут ли крысы пираньями затопленных улиц?

Нужно признать, ураганы стимулируют воображение и творчество. В дни  «Айрин» по Нью-Йорку бродила шутка: «Если в вашу квартиру врезался дельфин, НЕ ВЫХОДИТЕ НАРУЖУ, ЧТОБЫ УЗНАТЬ, В ПОРЯДКЕ ЛИ ОН. Так ураган выманивает вас на улицу».

«Русские, покинувшие ад в поисках американской мечты, селятся в основном на Брайтон-Бич – южных окраинах Бруклина. Их многоэтажки стоят на берегу Атлантического океана, и первыми встретят цунами»

Выяснилось, что в состав «Сэнди» входят сразу несколько «арктических штормов», а значит, ожидается не только несколько суток безостановочных ливней, но также снежные бураны. В Бронксе, говорят, уже видели драконов. Плывут машины и пожарники на лодках. Взорвалась электростанция Con Ed. Свет покидает город…

Русские, покинувшие ад в поисках американской мечты, селятся в основном на Брайтон-Бич — южных окраинах Бруклина. Их многоэтажки стоят на берегу Атлантического океана и первыми встретят цунами. Сотни, тысячи «совков», вымываемых из трепетно воссозданных «хрущевок» со своими контрабандными пельменями и фантой украинского производства, хлынут на мостовые страны больших возможностей.

Ураган — это всегда повод подумать о том, что красота жизни заключается в ее хрупкости. Общество, отгородившееся от «пугающей Природы» частоколом айфонов и социальных сетей, может строить любые планы. Величие циклона равнодушно к писку муравьев.

Миллионы долларов были потрачены на выборы президента, но 6 ноября «судьбу нации» решат не легионы политтехнологов, а ветерок из Карибского бассейна. Возможно, победит Ромни, и церкви для венчания геев переквалифицируются в мормонские газенвагены. Возможно, останется Обама вместе с Гуантанамо и плавающей где-то на дне моря головой Осамы бен Ладена. Все это пустяки на фоне яростной ночной грозы.

Нью-Йорк без электричестваНью-Йорк без электричества

По-настоящему показательным во всей этой истории является эрекция градоначальника. Я понимаю старика. Ведь что, в конце концов, такое буря? Это миг, когда все чувства набухают, чтоб гореть. Ситуация восторга и эксцесса. Небо, распятое электрическими разрядами. Завывающий арктический ветер. Ревущие пространства и эпилепсия хмурых туч — все это страшно возбуждает. И не случайно фильмы ужасов эксплуатируют эротику и юмор, являющийся по определению здоровой реакцией на опасность, которая не подтвердилась. Ураган — это не только угроза, но также повод шутить и заниматься сексом. Романтика грозы особенно прекрасна.

Только что на 8-й авеню обрушился фасад одного из домов. Остается шесть часов до пика бури, когда стоит только улыбнуться, и вихрь сорвет с лица кожу. Как тряпку. Как вуаль. Тем не менее каждое утро, в 4AM, мой сосед Джон идет на работу. Для него не существует выходных. Как и чрезвычайного положения. Вот и только что он вышел на крыльцо, глянул с прищуром на гнущиеся кроны деревьев и зашагал куда-то в темноту.